Лекция № 9
УСЛОВИЯ ДЛЯ НАЧАЛА СПОРА
Всё, что мы говорим (или пишем) в споре, должно
служить главным образом для трёх целей: 1) для осведомления; 2) оправдания
своих мыслей и 3) для опровержения мыслей противника.
Осведомление - очень важная часть в споре и в умелых
руках может стать незаменимым орудием. Очень жаль, что им слишком мало
пользуются или вообще не умеют пользоваться. Осведомление в споре можно было бы
сравнить с разведкой при военных действиях. Без неё нельзя уверенно ни
нападать, ни защищаться.
Применяется осведомление в самых различных случаях.
Например, без него, как правило, невозможно выяснить тезиса, точнее того, как
понимает тезис наш противник, нельзя выяснить доводов противника
и т. д. Часто оно служит подготовкой к нападению и в другом смысле:
мы стараемся узнать взгляды противника на тот или иной предмет, чтобы потом
опровергать его тезис или оправдывать свой, опираясь на его собственные
взгляды. Осведомляться можно самыми различными способами. Чаще всего в устном
споре для этого употребляются вопросы и ответы. Но можно прибегать (в
письменном споре даже гораздо чаще) к другим способам осведомления:
просматривать, например, другие сочинения или слова автора, сопоставлять его
мысли, высказанные в различное время и т. д.
Первая задача осведомления в споре и самого спора -
выяснить, как понимает наш противник спорный тезис, если мы этого вполне точно
не знаем. Не нужно никогда забывать этой задачи и на осведомление не скупиться.
Такая форма осведомления пригодна лишь при
упражнениях в споре и в научных спорах. Вообще же следует применять
«осведомление путем вопросов» в легкой, естественной, разговорной, по
возможности незаметной форме. Этому значительно помогает практика.
Особенно трудный пункт для осведомления - смысл того
или иного слова, как понимает его противник. Очень часто у него чрезвычайно
смутное представление о смысле данного слова, хотя иногда он сам уверен, что
отлично его понимает. Тогда приходится как-нибудь заставить его «определить»
слово хотя бы приблизительно. Иногда же противник понимает слово так, а мы
иначе. В этих и в подобных случаях нередко возникает спор об определениях
слова, обыкновенно более или менее трудный, часто - нерешительный. В конце
концов участники спора могут и не дойти до спора о тезисе или о доказательстве
тезиса и истратить все время и силы на спор об определениях какого-нибудь слова
из тезиса.
Такие «споры об определениях», если ведутся
неглупыми людьми, бывают нередко очень полезны для обоих спорящих сторон. Они
неожиданно раскрывают иногда наше невежество в вопросах, в которых мы о нём и
не подозревали. Они рассеивают туманность мышления и обыкновенно вносят
некоторый порядок и точность в мышление. Но насколько спор о тезисе или о его
доказательствах для нас важен и интересен, настолько же нужно по возможности
сокращать споры об определениях, требуя от определения только такой степени
точности, без какой нельзя вести данного спора. Надо помнить, что дать вполне
точное и бесспорное определение слова возможно далеко не для всех слов. В самой
науке существует множество слов, смысл которых определяется различно, и для них
нет такого определения, на котором сошлись бы все. Так что если требовать в
обычном споре «безукоризненного» определения, то можно спорить до
бесконечности. Нужно только достаточное для данного спора определение. Когда
оно достаточно? На это может ответить лишь здравый смысл и логический такт.
Если участники понимают смысл слова ясно, но
различно, то часто лучше всего кому-нибудь «поступиться» своим определением или
же совсем отбросить спорное слово, заменив его другим, более подходящим словом
или выражением. Например, я хочу опровергать тезис: «логика практически
бесполезна». При выяснении его оказывается, что противник понимает слово
«логика» совсем иначе, чем я. Он называет логикой теорию познания, а по-моему
логика - наука о доказательствах, о видах их, правилах, ошибках
и т. д. Когда выяснилось это различие понимания, перед нами открылись
четыре исхода: а) можно затеять спор об определениях. Но это дело в данном
случае безнадёжное. Существует много научных определений логики, но нет ни
одного, которое можно было бы счесть общепризнанным. Значит, спорить о них
можно без конца; б) можно просто отказаться от спора. «Вы понимаете задачи
логики так, а я иначе. Значит, нам не стоит и спорить. Все равно ни до чего не
доспоримся»; в) я могу поступиться своим определением. «Хорошо, примем
ваше определение. Но даже и тогда ведь необходимо признать логику практически
полезной»; г) я могу отбросить совсем слово «логика» и заменить его другим
выражением, соответствующим моей мысли. Дело тут не в названиях. Для меня здесь
не важно, как мы назовем учение о доказательствах - логикой или как-нибудь
по-другому. Я ставлю вопрос иначе: признаете ли вы, что учение о
доказательствах практически полезно, и если противник примет такую постановку
вопроса, может возникнуть спор по существу.
Когда тезис выяснен, участникам спора лишний раз
предоставляется случай решать, вступать ли в спор из-за этого тезиса с данным
противником или лучше отказаться от спора. Этим случаем не следует
пренебрегать, если спор не необходим и не имеет для нас характера спорта.
Спорим ли мы для исследования истины или для убеждения, или для победы, каждый
из этих видов спора предъявляет свои особые требования к тезису и к противнику,
и, если тезис и противник не соответствуют им, от спора лучше отказаться. Если
нам важно осветить какой-нибудь вопрос в споре, мы не будем тратить время на
споры с невежественным в этом вопросе противником или спорить из-за
«неинтересного» или явно достоверного, или явно нелепого тезиса. Когда мы
предполагаем убеждать кого-либо, надо сначала спросить себя, имеется ли «общая
почва» для спора с противником, то есть такие общие для нас обоих мысли, на
которые можно опереться в доказательство данного тезиса.
Иногда приходится на этот счет «позондировать»
противника путем осведомления. Без общей почвы с помощью честного спора не
убедить. Когда спорят «для победы», опытный «любитель лавров» тщательно
избегает по возможности «неблагодарных» для спора тезисов и противника,
«сомнительного» по силе. Только спортсмен спора готов схватиться с любым
противником и из-за любого тезиса. Ему «лишь бы поспорить».
Существуют такие тезисы, о которых серьезный
любитель спора при обычных условиях никогда не спорит. Таковы, например,
недоказуемые тезисы. Таких немало. Противник, например, утверждает, что
совершил поступок по такому-то мотиву. Я же глубоко уверен, что он совершил его
по другому мотиву. Однако спор об этом обычно невозможен. Противник не может
оправдать свой тезис, я не могу его опровергнуть. Или, например, тезис: «это
здание в высшей степени красиво». Как доказать этот тезис? «Красота» не
доказывается, а чувствуется, «раскрывается». Одним словом, «о вкусах не
спорят». Не станет обычно спорить серьезный человек о пустяках - «из-за
выеденного яйца», как говорят иногда. Особенно если есть вопросы
первостепенного значения, важные и значительные. Когда имеются очень важные
интересы, а спорят, опуская их, из-за мелочей, «из-за чепухи», то спор
называется византийским спором. Такими спорами богата всякая кружковщина, в них
впадает и обмелевшая наука, вроде старой схоластики, опускавшей под конец
важнейшие вопросы богословия и серьезно спорившей иногда о том, был у Адама пуп
или нет, или что раньше сотворено, курица или яйцо.
Что касается лиц, с которыми предстоит вступить в
спор, то тут часто приходится делать ещё более строгий выбор, если, конечно,
есть возможность уклониться от спора. Мудрость всех веков и народов
предостерегает от споров с глупцами. Бесчисленные изречения посвящены этому
правилу.
Такой спор редко приносит пользу. Не следует,
конечно, без нужды спорить с грубым и дерзким человеком. Такой спор то же, что
поединок со шпагой против оглобли.
К числу нежелательных спорщиков относятся явные
софисты, с которыми спорить без нужды можно лишь тогда, когда мы знаем, что
можем «проучить» их, задав им словесную трёпку. Имеется и ещё много лиц, с
которыми не следует спорить (всех не перечислить). Есть люди, положительно не
способные к правильному спору. Вот два типа таких спорщиков: «Спорить с ним я
никогда не мог. Он не отвечает на ваши возражения, он вас не слушает. Только
что вы остановитесь, он начинает длинную тираду, по-видимому, имеющую какую-то
связь с тем, что вы сказали, но которая на самом деле есть только продолжение
его собственной речи» (М.Ю.Лермонтов, «Княжна Мэри», гл. I) (как это
похоже на разговоры с сектантами!). Ещё ужаснее, хотя и реже, «истеричный
спорщик». Он постоянно забывает тему спора, хватается за отдельные слова,
кидается от мысли к мысли, перебивает противника, не даёт буквально слова
сказать, а при попытках вставить слово кричит: «Вы не даёте мне говорить!». Он
постоянно бросает в азарте грубые, но бездоказательные обвинения: «ты сам не
понимаешь, что говоришь, ты непоследователен», «ты меня не слушаешь, а говоришь
Бог знает что» и т. д. При этом настоящий «истерик» может оставаться
в полной уверенности, что «спорит хорошо и правильно», и с чистой совестью
обвинять противника, что и именно он как раз и не умеет спорить. В конце концов
оглушенный, недоумевающий, иногда оскорблённый противник, имевший несчастье
ввязаться в такой спор, уходит, оставляя поле битвы «торжествующему
победителю».
Надо заметить, что иногда спор навязывается,
провоцируется, чтобы привести его к ссоре или к какой-нибудь ещё более скверной
цели.
И, наконец, нужно запомнить мудрое правило из
Евангелия: «не мечите бисера вашего перед свиньями, да не попрут его ногами и,
обратившись, да не растерзают вас». Конечно, нередко честный человек обязан
мужественно идти на спор, хотя бы и ждало его растерзание свиньями. Но никто не
станет делать этого без необходимости. Быть готовым жертвовать собою должно и
прекрасно, но жертвовать за ломаный грош - неумно. И если уж и пришлось вступить в такой спор, то надо помнить, что
споришь со свиньёй, и что она особенно не любит жемчуга.
Иногда и тезис сам по себе подходящий, и противник
сам по себе такой, что с ним можно спорить. И тем не менее глупо вступить с ним
в спор без необходимости. Это тогда, когда тезис не подходит к противнику. Чаще
всего, когда тезис таков, что доказательство его не может быть понято
противником или (если спор для слушателей) слушателями. Чем невежественнее или
тупее человек, тем менее он способен понять и принять какую-либо сложную мысль
или сложное доказательство. При этом такая неспособность обычно сопровождается
глубокой самоуверенностью мысли и самодовольством. Чем невежественнее или тупее
человек, тем, при прочих равных условиях, он более уверен, что «истина у него в
кармане», что «всё это очень просто и ему отлично известно». Ему и в голову не
приходит оскорбительная для него мысль, что он «не дорос» до понимания сложной
мысли или сложного доказательства; раз они для него не подходят, значит, вина в
них.
Вот почему честный спор с подобными людьми о
подобных вопросах невозможен. Зато для софиста в подобных случаях - открытое
поле действия. Вместо сложной истинной мысли он подсунет ложную простую и
вполне понятную мысль, по плечу собеседнику, и подкрепит её ложным, но простым
и понятным доказательством, и вы будете побеждены, если только не прибегнете
тоже к уловкам и софизмам.
Скачать этот материал: |
| Архив: *.rar |
Документ: *.doc |
Категория: Риторика | Добавил: о_Евгений (29.08.2011)
| Автор: о_Евгений
|
Просмотров: 1828
|
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ]
|