Вступление

Принятие христианства в позднейшей культурной и политической традиции рассматривается как важнейший поворотный пункт в русской истории. И хотя историческая литература называет точную дату крещения Руси князем Владимиром - 988 год, этому событию предшествовал целый ряд эпизодов знакомства Руси с христианством. Без его рассмотрения невозможно составить полное представление о духовном смысле и значении крещения Руси в нашей истории.

Господь воздвиг Русскую Православную Церковь на громадных просторах восточной Европы в канун того драматического момента церковной истории, когда папский Рим отделился от Вселенской Церкви, и начала свое существование Римско-католическая церковь. Между Православным Востоком и Католическим Западом пролегла духовная пропасть. Пути двух частей прежде единого христианского мира разошлись. Это стало окончательно ясно в 1204 году, когда под ударами западных крестоносцев пал и был разграблен Константинополь. Все это во многом определило дальнейшую судьбу некогда блистательной Империи Ромеев. Зажатая в тисках между исламским Востоком и католическим Западом, одинаково враждебными по отношению к Византии, эта великая православная держава вступала в долгий период упадка и агонии. С ее гибелью в мире, казалось, могло уйти в небытие и Православие. Но Православная Церковь Христова не может прекратить свое бытие здесь, на земле, прежде, чем окончится сама история человечества. Церковь пребудет на земле до конца времен. Поэтому в контексте дальнейших судеб Православия так важно, что именно в этот критический момент, накануне Великого Раскола 1054 года возникает новая, великая в будущем, православная держава, а с ней вместе и новая Поместная Православная Церковь. Руси было предначертано стать в дальнейшем преемницей Византийской империи и новым оплотом Вселенского Православия. В этом проявился несомненный Промысл Божий о русском народе.

Первое знакомство росов с христианством. Крещение в Суроже и Амастридах.

Древнее предание, занесённое в русскую летопись, говорит, что начало христианства в России положено еще во времена апостольские святым апостолом Андреем Первозванным: проходя с проповедью Евангелия Фракию, Скифию и Сарматию, он доходил будто бы до Днепровских гор, где после возник Киев, благословил их и предрек, что на них "воссияет благодать Божия, имать град велик быти и церкви многи имать Бог воздвигнути." Но после этого еще долго мы не видим никаких признаков христианства по всему пространству будущей Русской земли, за исключением только самых южных ее пределов, где находились старинные колонии греков и где находим очень древние его следы, может быть, действительно относящиеся ко временам святого апостола Андрея. В III веке на устьях Дуная была епархия Скифская или Таматарха. В Крыму христиане были еще во дни святого Климента Римского, который был сослан сюда из Рима в 94 году; в IV веке упоминаются здесь епархии Херсонская и Босфорская; в VII и VIII вв. Сурожская и Фульская. В IV веке была епархия у готов, живших между Доном и Днестром. Из всех этих местностей семена христианства, конечно, удобно могли заноситься и в Россию, но едва ли могли здесь прививаться, потому что падали, так сказать, при пути, на большой дороге, по которой непрестанно двигались в Европу разные азиатские орды.

Более благоприятные условия для успехов здесь евангельской проповеди настали с неопределенного времени поселения в пределах России оседлого народонаселения племен славянских. Славяне были издавна близко знакомы с Грецией, куда они ездили для грабежа, для торговли и для службы в войсках императорских. Есть кое-какие известия и ο результатах этого знакомства их с христианской империей, ο случаях принятия ими христианства. Таково известие жития святого Стефана Сурожского (+ 787) ο некоем славянском князе Бравалине, который вскоре после смерти святого напал с дружиной на Сурож, разграбил его, хотел ограбить и мощи Стефана, но был поражен чудесною силой и крестился. Β Житии святого Георгия Амастридского передается подобный же рассказ о россаx, напавших на Амастриду (в Пафлагонии) и хотевших раскопать гроб святого Георгия; пораженный чудом над воинами, вождь их просил молитв христиан, освободил пленных и заключил с жителями союз. Β первой половине IХ века Болгария, Моравия и Паннония услышали евангельскую проповедь первоучителей славянских Кирилла u Мефодия, которые изобрели славянские письмена и переложили на славянскую речь Священное Писание и богослужебные книги. Около того же времени призванием князя Рюрика в Новгороде было положено начало Русского государства, которому Провидением суждено было воспользоваться трудами Кирилла и Мефодия более всех других славянских стран; княжеская власть стала соединять разрозненные славяно-русские племена в один народ и таким образом пролагать путь к будущему всенародному крещению Руси.

Поход россов на Константинополь.

Говоря о духовном смысле и значении принятия Киевской Русью Православия в качестве государственной религии нельзя не обратиться к первому массовому крещению словяно-росов, связанному с именем святителя Фотия, Патриарха Константинопольского и получившему название “Фотиево крещение Руси”.

В июне 860 года, царствовавший в Византии император Михаил III отправился в поход против сарацин, у стен Константинополя внезапно появились корабли “свирепого варварского народа рос”. Не встретив сопротивления, росы высадились на берег залива Золотой Рог и стали опустошать окрестности, начали осадочные работы под стенами города. Положение византийской столицы было критическим.  Император Михаил извещенный константинопольским епархом о случившемся недооценил размеры опасности, и возвратился в столицу без войска. 18 июля 860 года, Блаженный патриарх Фотий обойдя во главе крестного хода стены осажденного города приблизился к морю и опустил в волны край ризы Божьей Матери, взятой в Влахернской церкви. Поднялась буря. Флот росов стал терпеть бедствие, многие ладьи были разбиты о скалы, многие опрокинулись и потонули. Это великое чудо заставило росов снять осаду с города и отступить. После чего росы прислали в Константинополь посольство с предложением заключить с империей мир и союз с просьбой “сделать их участниками в святом

крещении”, что было и исполнено.

Стоит заметить, что со святителем Фотием связано немало выдающихся событий церковной истории. Александр Дворкин в "Очерках по истории Вселенской Православной Церкви" называет его "самым выдающимся мыслителем, ученым, богословом, самым талантливым политическим деятелем и самым искусным дипломатом, когда-либо занимавшим патриарший трон в Константинополе". На его эпоху приходится христианизация Болгарии, просветительская деятельность святых Кирилла и Мефодия и Константинопольский собор 879-880 гг., который, по утверждению архиепископа Василия (Кривошеина), "как по своему составу, так и по характеру своих постановлений... носит все признаки Вселенского".

После этого поражения "безбожных руссов" (с которым, кстати, связано установление святым патриархом Фотием ежегодного празднования Положения Ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне 2/15 июля) состоялись переговоры с их князьями, пожелавшими принять Крещение. Как отмечает современный церковный историк Владислав Петрушко, и сам Фотий, и позднее император Константин VII Багрянородный (X в.), и ряд других авторов сообщают о том, что на Русь был послан епископ и создана епархия "Россия". При византийском императоре Льве VI Мудром (886-912) она занимает одно из последних мест (61-е) в списках епархий Константинопольской Церкви.

Одно из важнейших свидетельств содержится в Окружном послании 867 г. патриарха Фотия к Восточным Архиерейским Престолам. Говоря о крещении болгар, он пишет: "И не только этот народ (болгары) променял прежнее нечестие на веру во Христа, но даже и многие многократно прославленные (пресловутые) и в жестокости и скверноубийстве всех оставляющие за собой так называемые руссы, которые, поработив находящихся около них и отсюда возомнив о себе высоко, подняли руки и против Ромейской державы (Византии). А в настоящее время даже и они променяли эллинское (языческое) и нечестивое учение, которое содержали прежде, на чистую и неподдельную христианскую веру, с любовью поставив себя в чине подданных и друзей наших, вместо ограбления нас и великой против нас дерзости, которую имели незадолго пред тем. И до такой степени разгорелись у них желание и ревность веры, что приняли епископа и пастыря и лобызают верования христиан с великим усердием и ревностью".

Страницы русских летописей

О походе на Константинополь сообщает и летопись “Повесть временных лет”. К сожалению, наш летописец прямо о крещении не говорит. Под 852 г. он записывает: "В лето 6360, индикта (?), 15-ый день наченшу Михаилу царствовати, нача ся прозывати Руская земля. О сем бо уведахом, яко при сем цари приходиша Русь на Царьгород, якоже пишется в летописании (хронографиа) гречестем. Темже отселе почнем и числа положим."

Под 866 г. более прозрачное сообщение. "В лето 6374 иде Аскольд и Дир на греки и приидоша в 14-е лето Михаила царя (Михаил III 842-867 гг.)." И далее идет с небольшими изменениями буквы текста цитата из Продолжателя Г. Амартола или (по Васильевскому) из Симеона Логофета по древнеславянскому переводу: "царь же (Михаил) на агаряны изыде воевать... Дошедшю же ему Черные реки глаголемы, весть ему епарх посла, яко Русь на Костянтинград идуть. Темже царь прочь иде. Русь же внутрь" (тут несколько пропущенных слов счастливо восстанавливаются по сербской рукописи Моск. Синод. Биб-ки № 148, л. 386 об.): "Руси же приспевше внутрь быти церкве." Явно, что здесь греческое выражение ένδον του ίεροΰ. Тут ιερόν не "святилище-церковь," a "святое" (заповедное для столицы место, т.е. Босфор с Золотым Рогом, отгороженное цепью)..."вшедше много убийств крестьяном сотвориша и во двою сту лодей Констянтин град оступиша. Царь же, дошед, в град вниде. И с патриархом Фотием сущии в церкви Святыя Богородицы во Влахернах всенощную мольбу сотвориша. Таже божественную ризу Святыя Богородицы с песнями износяще в море скут омочивше (τη θαλασσή άκρος προσέβαψαν), тишине же сущи и морю укротившуся, абие буря с ветром вста, и волнам великим воздвигшимся засобь (т.е. друг против друга), безбожных Руси лодья возмяте. И к брегу привержени и избиени, яко мало от них таковые беды избегнути, во свояси с побежением возвратишася (М. Синод. Биб. № 732, л. 330)." Копируя то же самое, Лев Грамматик вносит маленькие варианты: "Василевс, возвратясь (из сарацинского похода), пребывал с патриархом Фотием во Влахернском храме Божией Матери, где они умоляли и умилостивляли Бога. Потом, вынеся с псалмопением святой омофор Богородицы, приложили его к поверхности моря. Между тем, как перед этим была тишина и море было спокойно, внезапно поднялось дуновение ветров и непрерывное вздымание волн, и суда безбожных Руссов разбились. И только немногие избежали опасности." Другие хронисты говорят кратко, что "руссов постиг Божий гнев."

Беседы патриарха Фотия.

Сам патриарх Фотий в своей церковной проповеди сообщает, что риза Божией Матери была обносима по стенам города. Ο детали погружения ее в воду патриарх Фотий не упоминает, чем деталь эта ничуть не исключается. Β одной из двух своих церковных бесед на эту тему патриарх с обычным византийским красноречием даёт нам немало конкретных подробностей для живого представления тревожных переживаний византийцев, причинённых им этой осадой русских варваров:

"Помните ли вы ту мрачную и страшную ночь, когда жизнь всех нас готова была закатиться вместе с закатом солнца и свет нашего существования поглощался глубоким мраком смерти? Помните ли тот час невыносимо горестный, когда приплыли к нам варварские корабли, дышащие чем-то свирепым, диким и убийственным. Когда море тихо и безмятежно расстилало хребет свой, доставляя им приятное и вожделенное плаванье, a на нас воздымая свирепые волны брани. Когда они проходили перед городом, неся и выдвигая пловцов, поднявших мечи и как бы угрожая городу смертью от меча...

Когда, воздевая руки к Богу, всю ночь мы просили у Него помилования, возложив на Него все свои надежды, тогда избавились от несчастья, тогда сподобились отмены окружавших нас бедствий. Тогда мы увидели рассеяние грозы и узрели отступление гнева Господня от нас. Ибо мы увидели врагов наших удаляющимися, и город, которому угрожало расхищение, избавившимся от разорения..." И в другой беседе п. Фотий рисует ту же картину. "Когда мы, оставшись без всякой защиты и не имея помощи от людей, воодушевлялись надеждами на Матерь Слова и Бога нашего, Ее просили умолить Сына и милостивить за грехи наши... Ее одеяние для отражения осаждающих и ограждения осаждаемых носил со мной весь город, и мы усердно возносили молитвы и совершали литии. От того по неизреченному человеколюбию помиловал Господь достояние Свое. Поистине эта пречестная риза есть одежда Матери Божией. Она обтекала кругом стены, и неприятели необъяснимым образом показывали свой тыл. Она ограждала город, и насыпь неприятелей разваливалась как бы по данному знаку. Она покрывала город, a неприятели обнажались от той надежды, которой окрылялись. Ибо как только эта девственная риза была обнесена по стене_, варвары принялись снимать осаду города, a мы избавились от ожидаемого плена и сподобились неожиданного опасения. Нечаянно было нашествие врагов, неожиданно совершилось и удаление их. Чрезмерно негодование Божие, но неизреченна и милость. Невыразим был страх от них, но презренно было и бегство их."

Из тех же бесед патриарха Фотия мы узнаем ο множестве диких жестокостей над населением, оставшимся за стенами города, и ο беспощадном погроме высадившихся варваров. Академик Ламанский говорит, что "беседы патриарха Фотия имеют значение моментального фотографического снимка и составляют один из мрачнейших документов и вместе достовернейших источников нашей первоначальной истории."

Во второй своей беседе патриарх Фотий дает чрезвычайно любопытные для нас детали ο том русском народе, который вдруг как бы из политического небытия сложился в государственную и военную силу, способную вдруг нанести такой опасный удар самой столице мировой империи. Фотий пишет: "Народ неименитый, народ, не считаемый ни за что (άνάριθμον), народ, стоящий наравне с рабами, неизвестный, но получивший имя со времени похода на нас, незначительный, но получивший значение, униженный и бедный, но достигший блестящей высоты и несметного богатства. Народ, где-то дaлеко от нас живущий, варварский, кочующий, гордящийся оружием, неожиданный, незамеченный, без военного искусства, так грозно и так быстро нахлынул на наши пределы, как морская волна."

Кто эти руссы, нападавшие на Царьград при патриархе Фотие? Предшествующие эпизоды набегов руссов на византийские пределы дали нам право видеть в них военные кучки, исходившие из прибрежных областей северного Черноморья. Β данном случае сама Летопись, правда, взятая со всеми ее нарощениями уже к XVI в., связывает данный поход с князьями Аскольдом и Диром, возглавлявшими около этого времени Киевскую область, сердцевинный центр слагающегося русского государства. Но вся сумма данных позднего летописного текста, говоря ο походе Аскольда, все-таки ничего не говорит ο последовавшем за ним крещении. Из летописи мы узнаем только ο смерти Аскольда и Дира от руки нового вождя, пришедшего с севера, Олега (по летописной хронологии около 882 г.).

Могилы Аскольда и Дира.

История “Фотиева крещения” длительное время была предметом острой полемики, имеющиеся письменные источники не содержат однозначного ответа на вопросы: кто были упоминаемые в них росы, их этническая принадлежность, где была их родина и так далее. Существовало об этом множество теорий, например “норманнская теория”, сторонниками которой были Байер, Шлецер, которые считали, что росами были норманны пришедшие из Швеции, или “теория Тмутараканской Руси”, сторонники Голубинский и Машин, которые настаивали на том, что это были славяне.

Почему же "Фотиево крещение" руссов в третьей четверти IX в. не заняло в исторической памяти столь значимого места, какое отводится в ней Крещению Руси при святом князе Владимире? Как отмечает Владислав Петрушко, в первом случае речь шла "лишь о крещении небольшой группы руссов, которые, скорее всего, представляли собой славяно-варяжскую дружину, находившуюся под властью Аскольда и Дира. Этих крестившихся руссов пока еще никак нельзя отождествлять со всеми восточными славянами", и уже после убийства первых князей-христиан язычником Олегом "в Киеве на какое-то время вновь восторжествовала языческая реакция".

И у византийских историков, в отличие от этого загадочного молчания Киевской летописи ο крещении вождей, хотя и кратко, но многократно повторяется сообщение ο мирных переговорах только что воевавших с Византийцами руссов, ο принятии ими крещения, епископа и заключения союза с Византией. Имена вождей опять не упоминаются. И Киевский летописец совсем не знает этих кратких, но ясных сообщений греческих хронистов ο крещении руссов. Наш старый историк Е. Е. Голубинский поэтому и утверждает, что набег русских при патрирхе Фотии не имел еще, по примеру предшествующих случаев, прямой связи с княжеством Киевским. Голубинский находит неестественным и отсутствие прямого Киевского предания ο христианстве Аскольда и Дира. Ему ничего не говорит тот факт, что на холмике, прозывавшемся Аскольдовой могилой, уже после св. Владимира, благочестивый боярин Олма (очевидно из варягов) построил церковь имени святителя Николая. Обычно историки предполагают, что это свидетельствует и ο христианстве Аскольда и даже ο том, что его крещальное имя было Николай. Вот свидетельство летописи: "И убиша Асколда и Дира. И несоша на гору, и погребоша и на горе, еже ся ныне (т.е. уже в конце XI в.) зоветь Угорьское, где ныне Ольмин двор. На той могиле поставил церковь святаго Николу. A Дирова могила за святою Ориною." Для чего боярин Олма, уже христианин конца XI в. (время составления летописи) поставил церковь? Не для посрамления же язычества Аскольда, что через 100 лет практически не интересовало уже крещеных киевлян. Конечно, для почтительной памяти об Аскольде, как христианине. Также и нахождение могилы Дира сзади церкви св. Ирины говорит об излюбленном месте погребения почетных христиан.

Заключение. Значение Фотиева крещения.

Дальнейшую историческую судьбу крещеной Руси почти невозможно проследить, так как исторические свидетельства об этом почти не сохранились. Однако известно, что около 889 года Росская митрополия ещё не существовала. Может быть ее и имел в виду папа Иоанн VIII, который в своей булле 972 года свидетельствовал, что у  русских, как  и  у   болгар, богослужение совершается   на русском языке. Хотя, возможно, речь шла о русских, принявших христианство при княгине Ольге. Надо принять во внимание, что росы крестившиеся в 60 годах XI века, были в большинстве своем дружинниками,

проводившими жизнь в боевых походах. Поэтому трудно предполагать, что первая русская община могла быть стабильной и долговечной. И все же “Фотиево крещение” было событием, не только получившим широкую известность на Руси, но и прочно вошедшим в историческую память народа. Митрополит Макарий (Булгаков) отмечал: “В протяжении многих веков у нас единодушно была повторяемая весть, что первый раз Русь крестилась при патриархе Фотии и что от Фотия к нам был прислан первый епископ. Мало того: имя Фотия, как первого насадителя святой веры в нашем отечестве, до того врезалась в память народа, что даже все последующие крещения, бывшие при святой Ольге и святом Владимире, обыкновенно были приписываемы у нас, разумеется, по ошибке, тому же самому Фотию”.

Однако содержащиеся в летописях (Летопись новгородских владык, Никоновская летопись) и Церковном уставе князя Владимира указания, о том, что он, Владимир от патриарха Фотия взял “первого митрополита Киеву”, могут быть рассматриваемы как доказательство того, что упомянутый архиерей принадлежал к иерархии, учрежденной святым Фотием в XI веке.

Крещение славяно-росов в 60 годах XI в.  было одним из звеньев неразрывной цепи событий, знаменовавших начало великой духовной и исторической значимости - присоединение славянства к православному миру. Принятие христианства Аскольдом и его стремление утвердить христианство государственной религией Киевской Руси привели к падению династии Калиновичей и вокняжению династии Рюриковичей.

Если иметь в виду, что официальной датой принятия православия как государственной религии считается 988 год, то иерарх Фотий, живший в 9 веке, не мог говорить о тех русах, которые в то время в большинстве были язычниками. Но если иметь в виду предположения Ламанского о том, что первым христианином Руси был Константин Философ, от которого Русь получила и славянскую письменность и славянское богослужение, то крещение первых русских могло произойти во время хазарской миссии Константина Философа, еще при жизни патриарха Фотия.

Список литературы

1. Знаменский П.В. История Русской церкви // Интернет-ресурс: http://www.klikovo.ru/db/book/msg/1238

2. Карташов А.В. Очерки по истории Русской церкви// Интернет-ресурс: http://www.klikovo.ru/db/book/head/550

3. Мазурин М. «Фотиево крещение» Руси // Интернет-ресурс: http://orthodoxy.org.ua/uk/dovidkovi_materiali/2009/07/27/25518.html

4. Петрушко В. Курс лекций по истории Русской Церкви // Интернет-ресурс: http://readr.ru/vladislav-petrushko-kurs-lekciy-po-istorii-russkoy-cerkvi.html?page=5#

5. Роль Православия в становлении государственности в Киевской Руси // Интернет-ресурс: http://works.tarefer.ru/72/100049/index.html